1917. -- июль 22.

Крымские татары как потомки воинственного народа, начали свою военную службу со второго года присоединения Крыма к России, добровольно образовав в 1784 году пять дивизионов конницы при своих же офицерах. Тогда это войско называлось «Бешли» т.е. заключающиеся в пяти дивизионах. Бешлийцы до их расформирования в 1796 г. несли охранную службу на полуострове.

В 1806 году, при Александре I, крымские татары вновь образовали на свои средства четыре полка конницы. Эти полки участвовали в Отечественной войне, дрались с врагом под Смоленском и Бородиным, где блестяще отличились. Часть их, преследуя бегущих французов, ворвались в Восточную Пруссию, где приняла участие в осаде укреплений Данцига. Полки эти в 1818 году были расформированы.

Но крымский татарин скучал «по коню и сабле». В 1825 году представители населения, духовенства и мурз обратились к тогдашнему правительству с петицией о том, чтобы из крымских татар составили войсковые части. Ценя военные заслуги крымских татар, Александр I повелел формировать в Петербурге Лейб-гвардейский  крымскотатарский эскадрон. Содержание эскадрона приняло на себя все крымское татарское население, обложив каждую семью ежегодным подушным налогом в 17 к.

На эти средства не только содержался эскадрон крымцев, но еще хватило на постройку в Петрограде на Обводном Канале фундаментальных казарм. По расформировании эскадрона в 1864 году, казармы эти перешли в распоряжение донских казаков – артиллеристов. В этих, обошедшихся крымским татарам около 700000 руб. казармах, построена была также красивой отделки мечеть с михрабом для религиозных потребностей гвардейцев – крымцев.

Неизвестна причина расформирования этого эскадрона, неизвестно также, какая судьба постигла мечеть при казармах крымцев после передачи их донцам. Но известно одно, что с того времени до последних дней мусульмане Петрограда отправляют свои богослужения в наемных квартирах, в то время, когда можно и нужно было передать военную мечеть крымцев в распоряжение столичных мусульман.

Крымцы участвовали в русско-турецкой войне 1828 г., в осаде и взятии русскими войсками Варны. В Крымскую  компанию 1854г. часть крымцев несла охранную службу в Кронштадте и на берегах Финского залива; другая часть приняла участие в защите Севастополя.

В Дунайскую компанию 1877-78 гг. были призваны запасные крымские гвардейцы, которые принимали участие в знаменитых битвах при Горном Дубняке, Плевне и др. От военного налога крымские татары были освобождены лишь в 1877 г. Остаток капитала, образовавшегося добровольных пожертований, впоследствии принял обязательный характер налога, а сумме около 400000 руб., был передан в распоряжение военного ведомства.

В 1890 году крымскотатарская гвардия, несшая в течении 64 лет свою службу верой и правдой, была совершенно расформирована. Во время битв татары, даже тяжело раненные, оставались в строю, были выносливы и предпочитали плену смерть.* (Сноска: Желающих более подробно ознакомиться с историей военной службы крымских татар, отсылаем к статье покойного И.М. Муфтизаде, помещенной в ИТУАК.) 

Введение в России всеобщей воинской повинности было объявлено крымским татарам в 1874 году, для чего 24-го марта того года бахчисарайские татары и окрестное население было собрано в саду Ханского дворца специально командированным для этой цели в Крым кн. Васильчиковым. В своей речи к татарам князь между прочим сказал следующее: «Я должен заявить вам, что взятые от вас солдаты будут нести службу в пределах Крыма, для них будут построены казармы в Бахчисарае, при казармах будет мечеть, назначены имам и муэззин, служба будет трехлетняя и во всем будут соблюдены требования ваших религиозно-национальных особенностей. Вы должны знать, что моими устами говорит сам царь, мой государь.»

Слова кн. Васильчикова еще до сего времени передаются из рода в род. Характерно то, что искренне преданные и верившие русским царям татары записали эти слова Александра на полях Корана и других священных книг, указав до мельчайших подробностей часы и минуты произношения их.

Уже в следующем 1875 году был сформирован первый крымскотатарский эскадрон смешанного казацко-драгунского типа.* (Сноска: Далее эскадрон последовательно превратился в дивизион, а ныне в полк.)  При эскадроне сформирована была «Крымская стрелковая рота», для коих построены были отдельные казармы в предместье Бахчисарая «Азиз». В 1876 году стрелки-татары на инспекторском смотре удивили производящего смотр генерала меткостью стрельбы и были занесены в приказ на звание  альпийских стрелков.

В 1892 году существованию этих лучших стрелков русской армии был положен конец и с этого года излишек татар-новобранцев, после пополнения крымского конного полка начали назначать в 14 и 15 пехотные и 7, 8 драгунские полки.

Неизвестно, играла ли роль в расформировании татарской стрелковой роты антитатарская политика всесильных тогда Победоносцева и компании, или же это было сделано по иным каким-либо военно-техническим соображениям. Но последствием упразднения этой роты было массовое переселение крымских татар в Турцию, которые ни как не могли согласиться с тем, чтобы великое государство  или цари изменили своим торжественно данным обещанием о том, что татары будут нести военную службу в отдельных частях. Бессмысленно строгий режим в полках того времени, кормление солдат-татар свининой, обязанность становиться на молитву наряду с православными с обнаженной головой перед иконостасом, отсутствие при полках магометанского духовенства, пение солдатских песен, в коих очень часто упоминается оскорбительное для татар слово «бусурмане», – все это вместе взятое, усилило дезертирство среди татар и переселение их в Турцию. 

В то время, когда можно было в полках татар-новобранцев выделять в особые роты, их напротив разбили по ротам и в ротах по взводам и вообще старались делать все, чтобы два татарина в одной отдельной части не могли встретиться лицом к лицу. Эту бессмысленную меру ничем нельзя было оправдать. Добродушный и простодушный татарин никак не мог понять смысла такой политики. Он привык нести военную службу в отдельных частях, в которых он в течении 100 лет участвовал во всех крупных войнах.

Но все это было при старом режиме. В 1905 году – в короткую эру «свобод, дарованных царем Николаем», крымские татары попытались также добиться для себя некоторых благ в виде реформ Духовного Правления, своих школ и выделения татар - солдат в отдельные части. Но вследствие скорого наступления реакции, чаяниям их не суждено было сбыться.

Теперь, когда лучи неподдельной русской свободы проникают во все уголки России и лозунг о самоопределении народностей прозвучал далеко за пределами России, крымские татары, памятуя свою почти 150 летнюю военную службу, «обещание» и «честное» слово самодержавного правительства, решили осуществить свое заветное желание революционным путем.

В обращении к военному министру А. Керенскому 17 мая Таврический муфтий, по поручению Временного мусульманского-исполнительного комитета, просил министра между прочим, о разрешении перевода в Крым запасных тыловых частей крымского конного полка. Министр дал обещание это сделать.

18 июня этого года татары-солдаты и офицеры Симферопольского гарнизона выделились в отдельный батальон. Нераз обманутые в своих заветных желаниях, и отличаясь во все времена своей жизни под властью России полной лояльностью к русскому правительству, татары на этот раз не выдержали и не могли дождаться осуществления своего законного права законодательным путем.

 Но и на этот раз попытка солдат-крымцев выделиться в особую часть встречена была со стороны «революционного начальника» окриком: «разбойники, разойдитесь!». И прошел целый месяц, пока наконец это выделение было признано военными властями.

Отдельное несение военной службы казачеством нисколько не нарушает принципов дисциплины и военного строя. Под боком у крымских татар товарищи – украинцы легко и скоро выделяются в отдельные части, но почему-то выделение татар встречено «министром-социалистом» с колебанием, а «министром-кадетом»-совершенно отвергнуто.

Но всему этому не приходится удивляться. Печально лишь то, что среди привилегированных татар, в среде  большинства мурз нашлись лица, которые усмотрели в выделении татар-солдат в отдельный батальон явное преступление и старались провокационным путем устно и печатно внушать как солдатам, так и татарскому населению, что последствия такого самовольного поступка могут оказаться для них гибельными. Уверяли, что такое выделение вызывает со стороны русских и еврейских солдат самые решительные протесты и даже угрозы. Конечно, это злостное утверждение бывших «зубров», а ныне казаков никого не могло ввести в заблуждение и каждый татарин- демократ отлично понимал, что это лишь предсмертная агония лиц, которые лишаются своих классовых преимуществ и привилегий и как утопающий хватается за соломинку, так и они надеются подобными выступлениями как-нибудь восстановить свое, нарушенное ходом революции, положение.

Татары-солдаты, выделившись в отдельный батальон, этим вовсе не отделились от русской армии и по первому требованию и зову правительства они немедленно отправятся на фронт.  Они издавна несли военную службу в отдельных частях; это их право, но это право было попрано самым безжалостным образом старым правительством; теперь только это желание всех крымских татар.

Напрасны поэтому все старания реакционных групп из татар внушать массам, что татары-солдаты, выделившись в отдельную часть, этим самым введены в преступное заблуждение муфтием и Крымско-мусульманским Исполнительным комитетом, которое якобы в этом деле преследует свою особую цель; напрасен, говорим мы, весь, поднятый вокруг этого вопроса шум, так как теперь народ отлично разбирается и знает, кто его истинный друг и враг.